В октябре 2004 года мне посчастливилось побывать в Израиле.
На Земле Обетованной я жил почти целый месяц в Тель-Авиве у моих родственников Шмуела и Рохл Цвейгорн. Они встретили меня в аэропорту Бен-Гурион и опекали, пока я у них гостил. Я снова почувствовал заботу и тепло родных мне людей и очень им благодарен за внимание и искренность их отношения ко мне. Они не только заботились обо мне, но и многое показали и рассказали.
Я объехал почти всю страну. В основном, я путешествовал на экскурсионных автобусах, доезжая до границ с Ливаном и Сирией на севере, а также – до границ с Иорданией и Египтом на юге.
Израиль – это небольшая, чудесная, удивительная страна!
Когда я бродил по древним узким мостовым Старого города в Иерусалиме, ходил по живописным восточным торговым улочкам, возникшим ещё в далёком прошлом в городах Акко и Яффо, осматривал археологические раскопки и реставрируемые сооружения Кейсарии, Гамлы и других исторических мест, стоял с мольбой у Стены плача, то ощущал дыхание веков и свою причастность к людям, которые тысячелетия тому назад там жили, молились, воевали, строили. И всё, что они создавали и совершали на Святой Земле, это и есть древняя история нашего народа. От глубокой старины я заряжался какой-то особой мощной энергетикой, духовной силой своей исторической родины.
Израиль – это государство, превратившее пустыню в цветущий сад. Но для этого нужно было пролить много крови, пота и слёз. Я видел прекрасно обработанную землю в каменистых долинах и на возвышенностях; сельскохозяйственные угодья, на которых собирают урожай по несколько раз в течение года; поля на осушенных болотах; парники под плёнкой, которая превращается в удобрение; оазисы в пустыне; пальмы, фруктовые сады, банановые плантации; рукотворные рощи хвойных и лиственных деревьев. Одно из этих деревьев, по сообщению Sinai Memorial Chapel, посажено в память о моей жене Мусе Рыклянской, умершей 18 ноября 2002 года (по еврейскому календарю – 13 Кислев 5763 года).
Пусть память о ней будет незабвенной в сердцах и памяти всех, кто её знал и любил... сейчас и навсегда!
Я побывал в Мемориальном комплексе Катастрофы и героизма европейского еврейства Яд ва-Шем. И почувствовал, что это одно из самых скорбных мест в мире. Особенно меня поразил зал, посвящённый 1,5 миллионам еврейских детей, погибших в годы Катастрофы. Одной из этих невинных жертв геноцида стал мой старший брат Айзик Рыклянский, в ту пору пятнадцатилетний мальчик, расстрелянный немецкими нацистами и их литовскими прислужниками в лесу Пивонье в Литве. Очевидно, голос, непрерывно произносящий на прекрасном литературном языке идиш имена убитых детей и страны, где они жили, в установленное время всегда будет называть также имя моего брата. В 1999 году я отправил в Яд ва-Шем свидетельские листы, чтобы увековечить память о моих родных, сгоревших в огне Холокоста, который является величайшим преступлением в истории человечества.
Я любовался современными кварталами и архитектурными ансамблями Иерусалима, Тель-Авива, Хайфы, Эйлата, Рамат-Авива, Герцлии, Ашкелона, Кацрина, других городов, а также утопающими в зелени киббуцами и мошавами. Всё это создано в очень трудных условиях самоотверженным упорным трудом, умением, знаниями, талантом еврейского народа.
А как привлекательны Средиземное море, Красное море, Мёртвое море, озеро Кинерет. На их берегах построены современные комфортабельные гостиницы, где отдыхают туристы со всего мира. Фира Дубиновская, двоюродная сестра моей покойной жены Муси, организовала мне пятидневный отдых у Красного моря в Эйлате и поездку к Мёртвому морю, где я с большим удовольствием купался.
Мне также показали некоторые места победоносных сражений молодой Армии обороны Израиля с арабскими государствами.
Я остался в восторге от молодёжи Израиля. Почти все юноши и девушки – большие патриоты своей страны, готовые её защищать до последнего вздоха. Никто не "увиливает" от службы в армии независимо от общественного и материального положения родителей. Молодёжь считает военную службу не только обязанностью, но даже привилегией. Я слышал суждения молодых людей: "Если не я, то кто будет защищать нашу страну?" Для такого отношения к военной службе не последнее значение имеет то, что в армии командиры внимательно, справедливо и заботливо относятся к солдатам, берегут их.
Во время моего пребывания в гостях у Рохл и Шмуела часто наши беседы касались событий их жизни и Катастрофы еврейского народа (оба они были узниками Каунасского гетто и целого ряда нацистских концлагерей). В основном, мы говорили на языке идиш, который я очень люблю. Кстати, подавляющее большинство литовских евреев сохраняют верность языку идиш, который по праву называют мамэ-лошн (язык наших мам). Почти все литовские евреи никогда не стыдились называть себя евреями, не боялись и не скрывали своей принадлежности к гонимому народу.
